В настоящей подшивке размещены рассказы, присланные тюменцами на Интернет-ресурс «Портал 3 Заречного» - необычный сайт, объединивший жителей одного из молодых тюменских микрорайонов, и вошедшие в книгу Яны Краузе "От 8 до 8".
Это небольшие воспоминания о своем детстве, о прошлом веке и некоторых его добрых вещах, а также зарисовки современной жизни.
«Конь педальный». Какие у вас ассоциации и мысли?.. А ведь такое транспортное средство существует не только в юмористических выступлениях и обращениях дворовых хулиганов к худеньким интеллигентам.
Да был он, конь педальный и, кстати, у меня он был именно такой, как на одной недавно встреченной в Интернете фотографии. Только у меня еще были шикарные зеленые веревочные вожжи, которые тянулись изо-рта железного животного через рулевой рычаг на спине прямо в руки маленького жокея.
Мне было лет наверное 6-7, когда дед купил это чудо. Это было что-то... Все пацаны с нашей небольшой тихой тюменской улицы Госпаровской мне завидовали.
А каким крутым жокеем я себя представлял. Накануне по телику (не по какому то там каналу, а по телику — канал тогда был один — Центральное телевидение) перед программой «Время» показали какой то фильм про ипподром, скачки, лошадей, жокеев... Мне казалось, что я чуточку тоже приобщился к этому серьезному взрослому миру, наполненному такими приключениями.
Надо признать, игрушка была сделана «на совесть», у нее ничего не ломалось, только иногда резиновая грива выдиралась из шеи коня, но также точно легко она туда и заправлялась.
Прошло пару лет, и коня сменил велосипед «Школьник», передавший потом эстафету «Уралу», на котором можно было кататься «под рамой», а потом и собранному вместе с другом самодельному мопеду.
И все-таки педальный конь — это особый вид транспорта. Это и игрушка, и средство передвижения. Наверно, в этом же ряду стоят педальные автомобили. Но конь — это конь...
Позднее конь нашел долгий приют на чердаке у отца, где и стоял почти тридцать лет. Однажды я случайно туда залез, увидел коня и решил, что на нем обязательно должен прокатиться мой сын. И ему, действительно понравилось толкать педали или самому перебирать ногами по земле и ехать в красном подпружиненном сидении, крепко держа зеленые веревочные вожжи.
А я смотрел со стороны и бесперспективно прикидывал, войдет моя пятая точка на это сидение или нет. Не кататься, а хотя бы сфотографироваться. Увы...
Вчера на канале «Ретро» совершенно случайно наткнулся на трансляцию, а вернее, запись программы «Что, Где, Когда» — финал 1980 года. Столько сразу всего нахлынуло...
Это и первый цветной телевизор, купленный где-то в это же время, и долгие вечера по пятницам, по-моему, когда шел эфир программы, и стремление быстрее знатоков найти ответ, благо энциклопедии всегда под рукой. Иногда даже были успешные попытки высчитать окончательный счет, исходя из отмеченного в газетной программе времени продолжительности передачи...
Своим большим успехом программа во много обязана ее создателю и ведущему Владимиру Ворошилов, всегда подчеркивавшему свою причастность к команде телезрителей, но при этом и искренне сочувствовавшему в отдельных ситуациях знатокам, и умевшему сохранить позицию беспристрастного судьи в непростых моментах. Этот таинственный «голос за кадром», который не сразу обрел свое лицо непосредственно в эфире. Если помните, выходить к знатокам он стал, когда появился сектор «зеро», уже, по-моему, в 90-е годы.
А начиналось все в 1975 году, как подсказывает Wikipedia - 4 сентября, игрой в телевизионном эфире двух семей. По малолетству, я эту программу не помню, а вот «классический вариант» — с волчком, филином (или совой — символом мудрости) и минутным обсуждением, - который появился в 1977 году, представляю себе достаточно хорошо.
Любовь к просмотрам «ЧГК», разгадыванию кроссвордов и решению математических ребусов (помните книгу «Математическая шкатулка») мне старательно прививал отец, и, надо сказать, преуспел в этом. Одним из самых больших желаний в детстве было попасть со своим вопросом в программу. Письма писал раза три, даже специально печатали с отцом в домашней фотолаборатории, закрывшись в ванной, фотографии для них. А уж выиграть книгу в эпоху их постоянного дефицита...
А когда мне на какой-то день рождения подарили тот самый волчок с жокеем... Всё, игра началась дома. Где-то нашелся секундомер, выбирались каверзные вопросы. Да даже и без игры, просто запуская этот волчок на полу, в голове сразу слышалась энергичная мелодия, которая, кстати, тоже ведь появилась не сразу.
А эта милая старушка с трогательными буклями, читающая выдержки из разыгрываемых книг. Узнать бы, как ее зовут.
Помню проводимый с участием знатока Бялко эксперимент по замерам изменения чего то: толи напряжения в сети, толи частоты тока. По этим изменениям выясняли мнение телезрителей. Прикольно, как сказали бы сейчас. Вот он, прообраз SMS-голосования.
Просматривая вчера игру, ловил себя на переживаниях типа «ну что они не могут догадаться, это же так просто», «вот же, вот, прозвучала правильная версия».
В эпоху кризиса 90-х название игры в общеупотребительном смысле получило трансформацию в слова «ЧТО? ГДЕ? ПОЧЕМ?». «Интеллектуальная игра» превратилась в «интеллектуальное казино». Сегодняшние программы почему то не смотрю...
Вчера же понял, откуда у меня любовь к джазу, в перерывах между вопросами ведь играла прекрасная джазовая музыка.
А лучшим игроком для меня почему-то стал Ильин...
Братец Кролик, Братец Лис, Храбрый Братец Опоссум, Матушка Мидоус… «Делай со мной, что хочешь, только не бросай меня в терновый куст...» Кто из нас ни разу в жизни не пользовался подобной хитростью? Я думаю, нет таких из числа родившихся в 20 веке.
Как мне подсказал Дядюшка Гугль, книга вышла в СССР в 1976 году (хотя один из старших товарищей утверждает, что еще октябренком покупал эти сказки в 58-59 годах) и почти сразу она появилась на всех необъятных просторах нашей Родины (это мне уже память моя подсказала). По крайней мере, в тюменской глубинке она ко мне попала не позднее 1978. Как известно, книга вышла тиражом 100000 экземпляров и позднее не менее 5 раз переиздавалась в СССР и РФ. Но мне памятно именно первое издание.
Читая эту книгу, рассматривая замечательные картинки, вначале вместе с кем-нибудь из взрослых, а по мере освоения алфавита, и самостоятельно, я словно погружался в этот удивительный мир забавных Братцев, гоняющихся друг за другом, но остающихся приятелями, стремящихся обмануть друг друга, но порой обманывающих себя.
Сказки и легенды бывших жителей Африки, попавших в Америку в качестве рабов, умудрившихся при этом сохранить элементы своей древней культуры, затронули не только сердце маленького Джоэля Харриса, записавшего и опубликовавшего их, но и всех малолетних читателей по обеим сторонам океанов.
Вспомните сколько житейской мудрости ненавязчиво было вложено в наши детские головы с рассказами о том, как Братец Кролик сделал то-то и то-то: в очередной раз перехитрил Братца Лиса, ходил на рыбалку, подоил Матушку Корову, лишился хвоста или проиграл Братцу Черепахе...
А недавно я разбирал нашу семейную библиотеку после переезда и наткнулся в одной из связок на это чудо. Обложка, конечно, не такая яркая, но Братец Кролик также озорно косит глазом, сидя в кресле-качалке с сигарой в зубах, закинув по-шерифски ноги на стол (или это все таки высокий барный стул). Надеюсь, сын, также как и я, будет совершенствовать свои навыки в чтении по старым сказкам старого негра Римуса.
Кстати, не исключено, что старик Римус — один из предков нового американского президента Барака Хусеновича Обамы. Место происхождения у них общее...
Короче... читать, читать и еще раз читать такие книги вслух своим детям, да и себе тоже иногда.
Не так давно мы с сыном ходили собирать разноцветные осенние листья для поделки на школьную выставку. Собрали много разных красивых листочков, и красных, и желтых, и бордовых. Аппликация получилась замечательная и висит теперь в школе на видном месте. Но одна мысль не покидала меня: «А самые красивые листья были у нас в детстве».
Часть детства я провела в Москве, в уютном дворе на Сиреневом бульваре. Это было в конце 70-х начале 80-х годов, тогда это был тихий, зеленый район, застроенный сталинскими пятиэтажками. Название «Сиреневый бульвар» полностью оправдывало себя, сирени там было огромное количество. Рядом был парк, который мы с девчонками называли «Сказка». Мы так и говорили – пойдем в «Сказку». Зимой там катались на лыжах, летом просто сидели на лавочке и делились секретами. В этом парке была центральная аллея, деревья по сторонам которой переплетались верхушками и создавали что-то наподобие свода. Зимой, когда деревья были в снегу – это было действительно как в сказке.
Возле каждого дома были большие палисадники, там росли дикие вишни, яблони, сливы, кусты шиповника и боярышника. Но самое главное, это клены. Эти листья неописуемой красоты я и вспоминала, гуляя с сыном. Осенью, опадая с деревьев, они образовывали ковер, и мы бегали по нему, подкидывали вверх листву.
Я не знаю, кто тогда следил за порядком в нашем дворе, но всегда было очень чисто. За деревьями смотрел «Зеленый патруль». Как сейчас помню, «Зеленый патруль» делает обход. Трое пенсионеров со строгими лицами, с повязками на рукавах «ЗП», медленно идут по периметру двора и внимательно осматривают окрестности, потом идут за домами по палисадникам. Выходили они, видимо, по сменам, среди них были и мужчины и женщины. Мы, дети, боялись одного только вида этой гвардии, тем более, не было мыслей что-то сломать или испортить. Помню, был скандальный случай, когда один мужчина с первого этажа захотел вырубить дерево, потому, что из-за него в квартире было темно. «Зеленый патруль» грудью встал на защиту этого клена.
Зимой, практически все деревья были увешаны кормушками для птиц. Сделать такую кормушку было просто. Кто бывал в Москве на елках, тот знает, что подарки там вручали не только в простых пакетах, но и в пластмассовых фонариках или матрешках. Мы с сестрой каждый год ходили на елку в Сокольники, приносили подарки (это отдельная тема для повествования). В фонарике вырезали середину, чтобы птичка могла зайти, насыпали пшено и вешали под окно на дерево. Потом любовались снегирями и клестами, которые прилетали на кормежку. Странно, уехав из Москвы, я больше нигде не встречала снегирей в таких количествах. Может, теперь их и в Москве-то нет?..
Говорят, что детские годы – они самые красочные, яркие и незабываемые. Вот и у меня так, сколько лет прошло, а мечта о дворике детства все еще осталась. Но я уверена, что она осуществима.
Катание на коньках – одно из лучших воспоминаний детства. В 70-х годах в Москве, да во всех городах, был каток почти в каждом дворе. Естественно, после школы мы всегда ходили с девчонками кататься. Какие у нас были коньки! Достать тогда их было невозможно, поэтому счастливцы катались в убогих разномастных, часто не по размеру, коньках, фигурные были не у всех.
Мне повезло: у меня тогда были коричневые фигурные коньки, маловатые мне, доставшиеся от старшей сестры. Накатаемся «до упаду», все красные, растрепанные, рейтузы в катышках льда, ноги не чувствуют ничего. У нас какое-то время жила моя прабабушка Ира. Я являлась домой в таком виде, она бегала вокруг меня, вопрошая «как можно до такого докататься», и причитая, что «обед давно простыл»
Когда мои бедные ноги начинали согреваться, начиналась пытка, они чесались и болели со страшной силой. Теплые носки я не могла надеть, потому что ботинки были маленькие. На этот случай у бабули был рецепт, сначала она растирала мне ноги тройным одеколоном, а потом заворачивала в газету. Не могу объяснить механизма действия, но мне помогало!
Кстати, тоже с детства помню, всей семьей садились у телевизора (тогда еще черно-белого) и смотрели все соревнования по фигурному катанию. Я и сейчас сохранила эту привычку, смотрю все, что связано с коньками и льдом. А кататься в эту зиму обязательно будем!
В последнее время замечаю, что жизнь ускорилась, она несется со скоростью «литерного поезда». Не помню, кто сказал, какой-то писатель. У меня, как у бухгалтера, жизнь делится на кварталы. Помню, как делала годовой отчет за 2009 год, как вчера было, а сейчас пора готовится к очередному балансу.
Мы сами ускоряем нашу жизнь. Заметьте, новогоднюю атмосферу нам навязывают, начиная с октября, поэтому 2-3 оставшихся до нового года «предновогодних» месяца пролетают «одним махом». Елки дома украшаем чуть ли не в ноябре. А если вспомнить «Иронию судьбы», то герои наряжали елку 31 декабря.
Декабрь – вообще теперь месяц, вычеркнутый из жизни. Как успеть – вот его девиз! Как успеть купить подарки, как успеть закупить продукты (никак не запомним, что шампанское есть в магазинах даже 31 декабря), как успеть «забить» столик для «корпоратива», как успеть купить платье (туфли, шубу и так далее и тому подобное), как успеть записаться к парикмахеру, косметологу. Главное - успеть все до Нового года.
Наверное, поэтому январь – это тоже «мертвый», как говорит один знакомый бизнесмен, месяц. Народ потратил деньги и энергию еще в декабре, и сейчас отдыхает. Ну и каникулы, конечно, так расслабляют, что до конца месяца не можешь в колею войти!
Многие из нас, и я в том числе, прекрасно знаем, что будет в новогоднюю ночь. Я имею в виду, что мы реально отдаем себе отчет в том, что чуда не случится, мы поедим, посмотрим телевизор, потом салют, и ляжем, наконец-то, спать, а первого числа будем валяться на диванах, смотреть старые комедии, заедать это все запасами из холодильника. И нам будет хорошо! Вот поэтому, нам нравится поддаваться этой предновогодней суете, участвовать во всей этой суматохе, с волнением ждать новогодней ночи.
А может быть все-таки?..
Сегодня с утра шли с женой на работу и вспоминали, как нас принимали в комсомол. Вот время было! Захотелось даже рассказать о некоторых забавных моментах...
Вступал я в комсомол, как и все дети моей поры, в седьмом классе после исполнения 14 лет. Помню, было немного обидно, что являлся самым младшим в классе, и некоторые, учившиеся хуже меня, пионеры (да, тогда у школьников это ценилось - хорошая учеба) и не участвовавшие ни в совете отряда, ни в совете пионеров школы, а просто дожившие до 14 лет (вот и современное слово из пенсионного дела всплыло - «дожитие») уже вступали в ряды ВЛКСМ.
Волнение было жуткое. Это сейчас понимаешь, что в 1985 году и раньше нужно было очень постараться, чтобы не попасть в комсомол, а тогда казалось – так-о-о-ой это этап в жизни. А ведь, действительно, этап.
Зубрили Устав ВЛКСМ, народная молва передавала «из уст в уста» какие же вопросы - наиболее сложные типа, что такое «демократический централизм» и тому подобное.
Вначале - беседа на комитете комсомола в школе. Сидят старшие товарищи, с которыми вроде бы давно знаком, и начинают с серьезными лицами тебе задавать те самые каверзные вопросы. И что интересно, на этой стадии некоторые не проходили с первого раза. Потом, через неделю, вызов на заседание бюро Городского комитета (ГК) ВЛКСМ, и там уже все немного серьезнее. Большой кабинет, в углу знамя, сидят 10-12 человек в возрасте от 18-ти до более чем 30-ти, тоже задают вопросы, атмосфера торжественная и пафосная, как сейчас говорят.
Устав комсомола я выучил от корки до корки, а вот заданного мне вопроса не ожидал. Секретарь ГК Татьяна Барнева, курирующая пионерские организации, после моего входа и представления, хитро глянув на мой пионерский галстук, спросила «что должен сделать пионер, увидев красное знамя». Вот тут я слегка потерялся, отвечаю «отдать салют», вижу в углу знамя и понимаю, что салют то я не отдал. Ну все, провалился... Нет, дальше пошел нормальный разговор, что называется «за жизнь», по итогам которого я вышел из этого кабинета уже членом ВЛКСМ.
Потом, в комсомольской жизни было, конечно, много интересного: и членство в этом же самом бюро ГК ВЛКСМ, и полезные комсомольские дела, и, даже, вступление кандидатом в члены КПСС. Билет комсомольский до сих пор дома лежит, кандидаты его не сдавали, а в партию вступить уже не довелось...
Будучи уже членом бюро ГК, сам каждую среду на подобных совещаниях принимал участие в приеме ребят в комсомол, в утверждении рекомендаций в партию (это тема отдельного рассказа). Из каверзных вопросов вспомнился один, который любил задавать работающий ныне вице-губернатором Сергей Михайлович Сарычев (тогда он был вначале вторым секретарем ГК, а потом и руководил городским комсомолом) - «что является высшим принципом руководства в комсомоле». Все, естественно, заявляли, что демократический централизм. А это неверный ответ, верный - «коллективность руководства».
Нынешнему поколению, наверно, читать это забавно и смешно, но это наша жизнь и многие из нас ею гордятся
Мой дедушка Бабичев Пётр Алексеевич - Герой Советского Союза. Получил он эту высшую награду за операцию по форсированию Дуная, кроме того, был награждён орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, множеством медалей. Не стану сейчас описывать его военные подвиги, ведь для меня он всегда оставался просто дедушкой. Не любил хвастаться, крайне редко пользовался положенными ему льготами.
Не любил говорить о войне. Помню, как-то я, маленькая, пристала к нему с вопросом: «Страшно ли на войне?» Он коротко и честно ответил: «Страшно...» и надолго замолчал. С неохотой заседал во всяких президиумах, не терпел пустой говорильни, хамства, наглости и нашего российского бардака.
После начала перестройки и развала Союза резко сдал, не смог приспособиться к выворачиванию истории наизнанку. Дедушка умер, когда мне было 13. Он не дожил до моего выпускного бала, не был у меня на свадьбе, не держал на руках правнуков. Но кто знает, была бы я на свете, если бы меньше было таких, как он, не обязательно отмеченных наградами, а часто и вовсе безымянных?
Братья моей бабушки ушли на фронт добровольцами. Старший, Николай, имевший ранение после войны с Финляндией, погиб на Балтике. Младший, Владимир, чтобы попасть на фронт, подделал возраст в документах и, мечтая отомстить за брата, бросился на танк с гранатой. Прадед, будучи начальником железнодорожного вокзала, сутками не спал, встречая поезда с ранеными и блокадниками. Бабушка, операционная медсестра, помогала выхаживать раненых, сдавала кровь.
Низкий поклон им всем и миллионам таких, как они. Благодаря нашим бабушкам и дедушкам мы не знаем, что такое война, и дай Бог, чтобы никогда не узнали.
Юлия Панасейко
В нашей семье все дедушки и даже одна бабушка были на фронте, остальные ковали Победу в тылу, наверное, также как и в любой российской семье. 9 МАЯ для нас – Великий день. Но я хочу не об этом написать. А о том, как изменилось отношение к войне в нашем обществе.
Мое поколение, которое окончило школу в советский период, помнит и о пионерах - героях, читало и «Молодую гвардию», и «Повесть о настоящем человеке», и «В августе 44-го» и много другого. Мы, реально, хотели быть похожими на Любу Шевцову, Ульяну Громову, каждый из нас хотел принести пользу Родине и, наверное, прославиться. Помню, в средней школе, у нас были звенья имени Ивана Земнухова, Лизы Чайкиной. Кто теперь знает эти имена?
Моя дочь, 15-летняя школьница, очень начитанная и развитая девочка, услышала песню Митяева, помните, «строго смотрел Марат Казей, как допивали мы какао…»? И спрашивает: «Кто такой Марат Казей?» Мы с мужем посмеялись, потом думаем - а откуда же знать ей о пионерах - героях? Где это теперь проходят? Нигде.
В постперестроечное время о войне очень много написали, рассекретили архивы, по-новому прочли документы, мемуары. Да, может быть, мы уже не так смотрим на многие события, но суть от этого не изменилась – это наши голодные, плохо вооруженные люди победили сильнейшего противника, именно НАШИ.
Людей, которые помнят войну, осталось очень мало, а скоро их совсем не будет. Наше правительство старается всячески поддержать память о войне, проводит акции, чествует ветеранов, многое для них делает. Много фильмов новых появилось. Но, если каждый из нас не расскажет своим детям о войне, то скоро весь мир будет думать, что фашизм победила Америка и союзники.
Хочу поделиться детской сказкой, делаю упор на слово детской. Читал детям сказку «Мальчик с пальчик» из серии «Раскрашиваем и читаем», формат А3, крупный текст и картинки, выпущена в 2008-2009 годах. Текст между кавычками - оригинал из книги.
Жили-были дровосек с женой, и было у них семь мальчиков, старшему - 10, а младшему 7 лет. Ну, это ещё с трудом можно вообразить. Жили они бедно, но стало еще хуже. И вот отец (!) заявил матери: «Наши дети голодают, у меня нет сил смотреть, как они умрут от голода, поэтому давай их отведём в лес и там оставим, чтобы они заблудились и не нашли дорогу домой». Жена стала сопротивляться.
«Напрасно муж доказывал ей их великую нищету, она не соглашалась: она была бедна, но она была им мать. Однако, подумав о том, как больно ей будет смотреть на них, умирающих от голода, она согласилась и в слезах отошла ко сну». Эта мамаша ещё и спала ночью!
Все это подслушал Мальчик-с-пальчик и набрал камней.
Пришли в лес, детей бросили и ушли. Дети увидели, что они одни и стали кричать и плакать. «Мальчик-с-пальчик не мешал им кричать, зная, каким путем им вернуться домой». Ну настоящий пионер-герой.
В это время родители пришли домой, где их ждали деньги от владеющего их деревней сеньора, бравшего у них в долг. В общем, они «разбогатели» и жена побежала к мяснику за мясом и «купила в три раза больше, чем надо на ужин двоим».
Значит, откушали они, и она говорит: «Ах! Где же теперь наши бедные дети? Им бы по вкусу пришлось то, что осталось от нашего ужина. Но ведь это ты захотел бросить их в лесу. Что они теперь там делают? Ах, может быть их съели волки! какой же ты жестокий, что бросил своих детей».
«…. Она раз двадцать повторила ему, что он будет раскаиваться, и что она ему говорила. Он погрозил ей, что прибьёт её, если она не замолчит. ... а он был такого же нрава, как и многие другие, которые любят женщин …».
К этому моменту дети дошли до дома, но не заходили, а подслушивали за дверями. Когда мамаша стала причитать во всё сытое горло, где её дети, то они отозвались.
«Как я рада, что опять вижу вас, милые дети! Вы очень устали, очень проголодались! Дети сели за стол и с таким удовольствием принялись за еду, что порадовали сердца своих родителей». Рассказали, как вернулись по камушкам.
«Добрые люди были в восторге, что видят своих детей подле себя, и радость эта не иссякала до тех пор, пока не иссякли деньги. Они снова загоревали и снова решили бросить детей в лесу, а чтобы теперь уже не потерпеть неудачи, договорились завести детей подальше».
А на ночь заперли дверь на ключ. Это чтобы сообразительный ребёнок камушков не набрал. Безграничная родительская любовь.
В общем, пришлось детишкам воспользоваться хлебными крошками, которые съели птички, чтоб им было пусто.
«Тут мальчики впали в уныние. Настала ночь, и поднялся сильный ветер, подвергший их в неописуемый ужас. Им повсюду казались волки. Которые хотят их съесть. Они едва решались промолвить слово или повернуть голову. Начался сильный дождь, от которого они промокли до нитки, на каждом шагу они скользили, падали в грязь, вставали совершенно запачканные, не зная, куда девать руки». Если всё это представить, то и мне страшновато, а ребёнку? Интересно и причем здесь руки?
Далее находят они дом, в котором живет людоед с женой. Жена людоеда сжалилась и пустила, спрятав детей под кровать. Пришёл людоед домой и почуял «запах свежего мяса». Жена изворачивается. «А-а-а, - сказал он, заглянув под кровать, - так вот как ты меня хотела обмануть, проклятая баба. И не знаю, отчего это я тебя не съем: твоё счастье, что ты старая тварь».
Он хотел их сожрать, но жена уговорила его, сейчас их не есть. Людоед на радостях напился и завалился спать. У него было 7 дочерей. «У всех них был прекрасный цвет лица, потому что они ели сырое мясо, но глаза серые и круглые, носы крючковатые, а рты огромные, с длинными, посаженными весьма редко, зубами. Они были ещё не очень злые, но подавали большие надежды, ибо уже кусали маленьких детей, чтобы сосать кровь».
Мальчиков положили спать в одну комнату с «красавицами», точно в такую же кровать как у них. Ладно хоть не в одну кровать. А наш Мальчиш-Кибальчиш, не будь дураком, взял да и поменяй головные уборы детей местами: шапочки мальчиков на обручи «красавиц». Людоед проснулся ночью (видимо сушняк замучил) и решил зарезать мальчиков. В темноте пошел в комнату и по головным уборам определил жертв.
«-Вот они, молодцы. Теперь за дело, - сказав это, он и перерезал горло дочерям. Весьма довольный содеянным людоед пошёл спать».
Пацаны руки в ноги и бежать. Поутру людоед отправляет женушку «собрать» гостей. «Она не мало была удивлена, когда увидела, что дочери ее зарезаны и плавают в крови. Начала она с того, что упала в обморок (ибо это первый выход, который почти всякая женщина находит в подобном случае)».
Тут подходит он и видит все это. Выливает на жену горшок воды и велит ей подать семимильные сапоги. Ломанулся за детьми. Очень устал, но напал на след. Дети его увидали, и Мальчик-с-пальчик нашел «скалу с пещерой, спрятал в неё своих братьев и сам в нее заполз, но продолжал следить». Людоед запарился и прилег поспать, а Мальчиш–Кибальчиш, отправив остальных домой, слямзил у него сапоги и удрал.
По одной версии он пошёл в дом к людоеду и навешал лапши его жене про бандитов, взявших в плен её супруга и требующих выкуп. А пришёл он потому, что его попросил людоед и дал ему сапоги. Добрый мальчуган, я почти заплакал. Жена выгребла казну и отдала «ибо этот людоед все-таки хороший муж». И это после того, как он её хотел сожрать, обозвал старой тварью и зарезал дочерей-красавиц. Она просто ангел.
По другой, он пошел к королю и подрядился в курьеры. А так как он шустро обернулся с заказом, то стал известным.
«Он стал зарабатывать, сколько хотел. И множество дам давали ему столько, сколько он требовал, лишь бы получить вести от своих возлюбленных, и это составляло его главный заработок». Неплохо пристроился парнишка, молоко на губах не обсохло, а туда же. «Было несколько жен, которые давали ему письма к своим мужьям, но платили они так плохо, что этот свой заработок и в расчет не принимал». Вот ведь жадные какие. В общем, счастливый конец сказки.
Вот и пробирает меня безудержный хохот вперемешку с грустью, неужели ЭТО читают нашим детям.
Андрей Панасейко
Я помню тот день, когда впервые пришел в школу. Все вокруг было слишком большим, немного пугающим и крайне неуютным. В крохотном холле было не протолкнуться: в нем толпилась вся школа, потому что половина здания гимназии, включая главный вестибюль, достаточно большой и просторный, была закрыта на ремонт. Малышей-первоклассников, учеников 1В, встречала высокая, как им показалось, учительница, не молодая, но и не старая, с кудрявыми волосами, приветливым лицом и добрыми глазами. Такой, по моему мнению, и должна быть учительница начальных классов: она должна выглядеть скорее как воспитатель, наставник, а не как строгий, солидный учитель, который одним своим важным видом может перепугать до смерти новичков-первоклассников. Учительницу звали Еленой Вячеславовной. Она, стоя посреди зала, разговаривала со столпившимися вокруг нее родителями, а их чада озирались вокруг испуганными, затравленными, но в то же время любопытными и восхищенными взглядами.
Наконец, Елена Вячеславовна позвала ребят за собой, и те, оглядываясь на махавших им руками родителей, неуверенно направились за ней, вверх по лестнице, на третий этаж. Небольшая группка робких первоклашек, испуганно семенивших за учительницей, как гусята за гусыней, словно растворялась в толпе. Ведь они были самыми младшими во всей гимназии! И старшие ученики, прекрасно это понимая, поглядывали на них с превосходством, в большей или меньшей степени высокомерно. Первый день прошел в обстановке напряженного привыкания: почти никто никого не знал, кроме небольшой компании из пяти человек, до этого ходивших вместе в подготовительную группу в дом Буркова. Вот новоиспеченные ученики и знакомились друг с другом, выполняя вместе творческие задания, которые им дала Елена Вячеславовна. Разбившись на группы по пять-шесть человек, придумывали для своей группы название, рисовали ее эмблему. Первый день закончился быстро, и ребята разошлись, перегруженные впечатлениями. И конечно, никто не мог в полной мере осознать того, что вот с этими самыми ребятами ему предстоит бок о бок пройти через все испытания, которые готовит им школа.
По мере того как шли дни, в классе складывались первые компании, первые «кучки», заводились друзья и подруги, появлялись и первые конфликты. В юном классе ссора могла запросто вспыхнуть из-за взятого без спроса ластика или случайно сломанного острия карандаша. Это был пока что совсем новый коллектив, в нем не было того единства, которое спустя годы уже не позволяет поднять руку на «своего». В нем пока что водились и ябеды, и заядлые драчуны, и даже мелкие воришки. Как и в любом нормальном классе любой нормальной начальной школы, здесь мальчики дразнили девочек, а девочки либо отвечали тем же, либо гнались за обидчиком с огнем в глазах и букварем в руке. И чувствительный удар такой книжкой по макушке был для мальчугана расплатой за свою ехидную реплику.
Учиться было несложно, но очень непривычно. Каждый день у первоклассников было по три-четыре урока. Пять уроков бывало крайне редко и казалось малышам страшным перегрузом. Когда же случалось всего два урока, маленькие школяры ходили довольные: учебу уже если не недолюбливали, то, по крайней мере, особо не возражали против ее сокращения или отмены в иной день.
По крайней мере, если учеба не доставляла им такого уж большого удовольствия, то все остальное, что можно было найти в школе, первоклассники, в большинстве своем, любили, а значит, любили и школу. Здесь им было интересно, школьная жизнь была так непохожа на их прежнюю, разнообразна, кипуча, как вода в чайнике. Помню, как бегали от девчонок, как учились по букварю, как ходили парами в столовую. Помню, как Кукушкин несколько раз разбивал себе лоб, когда бежал сломя голову по коридору, а навстречу ему открывалась дверь какого-нибудь кабинета… Помню, как сам я дрался с этим несносным Туринцевым, как играли в фишки, в те поры очень модные среди ребятишек нашего возраста, как ходили (не все, конечно) в группы продленного дня, куда сначала очень не хотелось идти, а потом очень не хотелось уходить, как Медведев лопал на переменах йогурты, те самые фруктовые йогурты в стаканчиках, которые сейчас пользуются такой непопулярностью, потому что их потеснили разные дорогие йогурты и муссы с красивыми названиями.
Вспоминая сейчас, по прошествии стольких лет, первый класс, я так и вижу перед собой смирно сидящих за низенькими партами учеников, вижу аккуратно разложенные перед ними цветные карандаши и ручки, разноцветные линеечки, тетрадки и учебники в обложках с изображенными на них зайчиками, суперменами, котятами, динозаврами, всякими разными мультяшками и героями комиксов. Портфели тоже пестреют всеми цветами радуги, и картинки на них самые различные. Вспоминаю с тоской, потому что это ушло, ушло навсегда, осталось где-то позади, в кильватере, и за этим уже не вернуться.
Илья Тарасов
Тяжело приседая, к остановке подъехал переполненный автобус. Двери с шипением раскрылись, и из них гурьбой повалили помятые люди. В числе прочих вышел молодой мужчина лет тридцати с лишним, с кожаной папкой в одной руке и белым пакетом с продуктами в другой. По лицу его было видно, что он очень устал, но теперь уже оставалось немного.
Прямо через дорогу, в ста метрах от остановки, был его дом, где его уже ждали. Еще из автобуса он позвонил жене и сказал, что будет минут через пятнадцать. Она уже наверняка приготовила ужин… Мужчина хорошо ее знал: она терпеливо подождет обещанные пятнадцать минут и еще десять на всякий случай, а потом перезвонит и спросит, где он. Только он не опоздает… Еще пять минут, и он будет дома.
Мимо проносились автомобили, спешили люди. Мужчина вспоминал прошедший день. Ему сегодня крупно повезло: его перевели в другой отдел и повысили, а зарплату увеличили почти вдвое. Теперь он сможет купить сыну то, о чем тот давно просит - компьютер. А летом они наконец-то всей семьей отправятся куда-нибудь на юг, за границу… Ну, скажем, в Египет. Хотя, лето – это очень далеко. Сейчас только сентябрь.
«Зимой махнем втроем в Нижний Тагил, на горнолыжный», – решил мужчина. Втроем – это он с женой и сыном. А то сынишка никогда даже гор настоящих не видел. Все будет, если повысят зарплату…
Мужчина подошел к пешеходному переходу и остановился. Машины ехали сплошным потоком, да что там ехали – летели, нарочно ускоряясь перед переходом. Наконец, вдалеке светофор притормозил водителей, и мужчина, оглянувшись по сторонам, ускоренным шагом пошел через дорогу.
«А Славка сегодня три пятерки получил», – с гордостью вспомнил он на ходу. – «Сам мне позвонил и сообщил. По родной речи лучшее сочинение в классе». Это было последнее, о чем он подумал.
С противоположной от светофора стороны на полной скорости подлетела к переходу «Лада». Визг шин по асфальту, сильный удар – и все…
Илья Тарасов
В нашем новом доме есть лифт. Точнее, два лифта, для грузов и пассажиров отдельно. Дому уже почти год, вроде не такой и старый, но грузовой лифт говорит об обратном.
Кстати, хорошо было придумано оббить лифт для грузов досками, чтобы стенки не поцарапать, но его стены уже изрисованы так, что кажется, будто дому лет шестнадцать.
Не хочу цитировать надписи, просто скажу, что описаны в них мнения разных людей о других. Причем надписи фломастером, которые можно оттереть пальцем, кто-то зачеркивает чем-то острым, так, что остаются глубокие царапины на обивке.
Папа однажды рассказывал мне про двух мальчиков - хулигана и порядочного. Мол, однажды хулиган поймал птичку и выдергал ей все перышки из хвоста, а порядочный мальчик подобрал птичку и все перышки ей воткнул обратно... Вот так же и с надписями.
По лифту видно, что кому-то не совсем понравилась обивка, видимо, так сильно не понравилась, что человек решил ее оторвать. Причем неудачно - снес только часть верхнего слоя.
Хочется отметить изобретательность жителей дома, которым небезразлично его состояние. В этом же лифте на стене одно время висело объявление: «Вас снимает скрытая камера!» Повесил какой-то находчивый человек. Это как бы тонкий намек на то, что жители все равно узнают неизвестных авторов. Кстати, теперь эта бумажка висит на потолке, с черными отметинами - подпалили зажигалкой.
Но и второй лифт тоже может кое-чем «похвастаться». Например, в нем есть мульти-чат прямо на «Правилах пользования пассажирским лифтом». И как только ни издевались над этой металлической табличкой!
Есть у меня подозрения по поводу «горе-художников». Было несколько случаев, когда вместе со мной в подъезд входила компания незнакомых молодых людей, которые точно не живут в нашем доме. Они садились в лифт и ехали на шестнадцатый этаж. Это меня очень заинтересовало, и однажды я спросила, зачем они приходят в наш подъезд. Мне ответили, что... просто им хочется посмотреть с шестнадцатого этажа на город. Забавно, конечно, но подозрение все-таки падает на них.
А пока остается бороться с надписями, которые делают наш лифт грязным, похожим на «кошмарную галерею».
Анна Муратова
Испытывали ли вы когда-нибудь радость обретения своего собственного жилья? Если квартиру купили родители, завещала бабушка, подарил дядя – дальше не об этом чувстве…
Когда тебе уже за тридцать, двое детей, и квартира эта – «все, что нажито непосильным трудом», то в этом момент хочется, чтобы эта самая квартира была если не в двух уровнях, то хотя бы «на уровне», чтобы она была какая-то особенная… Не одна из многих квартир в сером доме, в таком же неприметном районе.
На последнем этапе выбора квартиры вариантов было два: второй этаж в кирпичном доме в центре города (10 минут ходьбы до работы и гимназии) или восьмой в Третьем Заречном. Я настаивала на центре, второй этаж мне всегда нравился, а вид из окна на тюрьму (да-да на тюрьму, зато «тихий центр»), тесноватый дворик и отсутствие благоустройства на тот момент особо не волновали. Все наладится, думала я. Тем более, что некоторые знакомые отговаривали от Зареки, мол, там «цыгане, грязь и темнота».
Мы редко бывали в Заречном, в «Мосмарт» не ездили, предпочитая «Метро», поэтому решили поехать и посмотреть. Уже с моста открылась замечательная панорама, похожая на современные столичные микрорайоны, мы стали гадать, какая же из этих 16-этажек наша.
Когда заехали во двор, первое впечатление было – это простор. Широкие дворы, детские площадки (не «качелька» с песочницей, а большие огороженные площадки с современным оборудованием, лавочками, клумбами), спортивная площадка со специальным покрытием. Везде чисто.
Зашли в подъезд. Счастье! Лифт работает, правда, один из двух, но вместительный и быстрый! Не придется таскать стройматериалы и мебель по лестнице, промелькнуло у меня в голове. Видимо, тогда я уже была на пути к окончательному решению. Вестибюль и лестничные площадки просторны и светлы, есть удобные «колясочные», отдельная «незадымляемая» лестница.
Когда мы зашли в квартиру, первое, что бросилось в глаза – это вид из окна. Он захватывал! Мосты, озеро, дома… Хотелось вечно стоять и рассматривать детали. В молчании мы обошли квартиру, решение уже созрело – хотим жить именно здесь!
Через два месяца, когда нам сделали ремонт, мы переехали. Вечером мы стояли на балконе и любовались ночным городом, вдруг начался салют, как будто в честь нашего новоселья. Это действительно был для нас праздник – праздник обретения своего жилья.
Прошел год с хвостиком. Многие спрашивают, привыкли вы к новому району? Мы как будто всю жизнь здесь прожили. Как-то сразу нашли хороший садик для сына, во 2 Заречном. Недалеко поликлиника (кстати, хороший педиатр на участке, для меня это важно), развивающие и спортивные детские центры на выбор, магазины, банки, словом, все, что нужно для жизни. В нашем 3 Заречном в любое время года и в любую погоду светло и чисто, одним словом комфортно. Чего еще можно желать? У меня мечта простая и приземленная, я хочу, чтобы вид из моего окна был только лучше.
Яна Краузе